Как ни крутите, ни вертите
существовала Нефертити.
Она когда-то в мире оном
жила с каким-то фараоном.

Но даже если с ним лежала,
она векам принадлежала.
И он испытывал страданья
от видимости обладанья.

Носил он важно облаченья,
произносил он обличенья.

Он укреплял свои устои,
но, как заметил Авиценна,
в природе рядом с красотою
любая власть неполноценна.

И фараона мучил комплекс
неполноценности...

Он комкал
салфетку мрачно за обедом,
когда раздумывал об этом.

Имел он войско, колесницы,
ну а она - глаза, ресницы,
и лоб, звездами озаренный,
и шеи выгиб изумленный.

Когда они в носилках плыли,
то взгляды всех глазевших были
обращены, как по наитью,
не к фараону, к Нефeртити.

Был фараон угрюмым в ласке
и допускал прямые грубости,
поскольку чуял хрупкость власти
в сравненьи с властью этой хрупкости.

А сфинксы медленно выветривались,
и веры мертвенно выверивались...

Но сквозь идеи и событья
сквозь все,
в чем время обманулось,
тянулась шея Нефертити
и к нам сегодня дотянулась.

Она - в мальчишеском наброске
и у монтажницы на брошке.

Она кого-то очищает,
не приедаясь, не тускнея
и кто-то снова ощущает
неполноценность рядом с нею.

Мы с вами часто вязнем в быте...
А Нефeртити?

Нефертити сквозь быт,
событья, лица, даты
все так же тянется куда-то...

Как ни крутите ни вертите,
но существует Нефертити.